Николай Львов, чья архитектура в Тверской области претендует на звание объектов Всемирного наследия, приложил руку к судьбе Пизанской башни

Один из шедевров Львова - собор Борисоглебского монастыря в Торжке.

Фото: Татьяна РУМЯНЦЕВА

Памятники, созданные в Тверской области гениальным архитектором Николаем Львовым, вошли в предварительный Список объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО. Об этом мы уже рассказывали.

Одной из тех, кто сразу же поддержал идею включения архитектуры Львова в перечень объектов мирового культурного наследия, стала директор Государственного института искусствознания Министерства культуры РФ, доктор искусствоведения Наталия Сиповская.

С Наталией Сиповской «КП»-Тверь» побеседовала о фигуре знаменитого архитектора и значимости его творчества. Кстати, в разговоре мы узнали весьма интересные факты.

- Для меня включение памятников архитектуры Львова в предварительный Список Всемирного наследи ЮНЕСКО - не просто важная веха в деле сохранения выдающихся архитектурных памятников, которые, к счастью, до сих пор остались на территории России, - говорит Наталья Сиповская. - Это событие имеет куда более важное значение. Не секрет: в мировом контексте русское искусство 18 века зачастую рассматривается как локальный (читай – провинциальный) вариант западно-европейской традиции. Львов же принадлежит к редкому числу мастеров, класс произведений которых позволяет по-другому оценить значение национального искусства этого времени. Они придают ему другое качество и размах. Международное признание его творчества в качестве мирового художественного наследия важно не только как признание заслуг самого архитектора, но и с точки зрения утверждения права русской архитектурной школы XVIII века занять своё и достойное место в мировом художественном процессе.

Но почему же столь гениальный архитектор творил на своей малой родине? Возводить архитектурные шедевры в столице, например, куда престижнее.

- Для Львова архитектура не была средством заработка – то есть профессией в узком смысле этого слова. Он был человеком состоятельным и великосветским, вхожим в самые высокие интеллектуальные и придворные круги. Дворянин старинного тверского рода, эрудит, переводчик, увлекавшийся помимо архитектуры еще и химией, геологией и прочим, он очень редко занимался архитектурной деятельностью по заказу – в том числе императорскому. Среди таких редких исключений – Невские ворота Петропавловской крепости – те, что смотрят на Дворцовую набережную – одни из самых красивых в Санкт-Петербурге. Можно вспомнить еще несколько сооружений, но он действительно в столицах почти не строил, - подтверждает Наталия Сиповская. - Обладая и без того очень высоким социальным статусом, он не стремился позиционировать себя как «архитектора по заказу». В силу большой свободы и состоятельности Львов имел возможность творить там, где ему захочется. И творил в своих землях.

Кстати, Николай Львов, возводивший в родной глубинке архитектурные шедевры, успел приложить руку и к одному из легендарных итальянских памятников - Пизанской башне. Известно, что знаменитая «падающая» колокольная башня начала крениться ещё во время своего строительства. С того момента и по сей день она является объектом пристального внимания. Вот в деле сохранения Пизанской башни и поучаствовал тверской архитектор Николай Львов.

- Передо мною лежит книга Федерики Росси – специалиста по архитектуре Италии. Она посвящена истории замеров крена Пизанской башни. Для итальянских специалистов – это весьма серьезная и «вечная» тема. Строгий научный анализ динамики её наклона начался с середины 19 века. Этому предшествовали только замеры Галилея. Лакуна чуть ли не в два столетия! Для определения дальнейшей судьбы этого культового для Италии сооружения, остро не хватало промежуточных измерений её отклонения, - рассказывает Наталия Сиповская. - Но оказалось, что лакуна может быть заполнена благодаря Николаю Львову, который в 1781 году, сопровождая однажды русскую академическую делегацию в путешествии по Италии, выполнил точные измерения наклона башни.

Записи Львова очень пригодились для определения крена башни в исторической динамике, без чего реставрация и сохранение этого итальянского памятника были бы под большим вопросом.

Тем временем в тверской глубинке имеются не менее ценные постройки, которые сегодня также требуют грамотного планирования их консервации и реставрации.

- Архитектуру провинции часто считают классом ниже архитектуры столиц. Но в отношении Львова это совершенно противоположная ситуация, - резюмирует Наталя Сиповская. - Тверской области досталось наследие такого уровня, который просто вообразить невозможно. Один-два архитектора-современника могут встать в ряд со Львовым по степени его гениальности, включённости в общеевропейский процесс, по степени его признанности специалистами всего мира. Его памятники могут стать воплощением русского неоклассицизма, точнее – палладианской школы – в мировом масштабе.