Премия Рунета-2020
Тверь
+4°
Boom metrics

Можно ли сжигать мусор без ущерба для природы и здоровья жителей?

Последнее научное исследование группы ученых из Оксфорда и Имперского королевского колледжа дало неожиданные результаты
Валерий Петросян, заслуженный профессор МГУ и вице-президент Академии естественных наук в гостях у Радио «Комсомольская правда»

Валерий Петросян, заслуженный профессор МГУ и вице-президент Академии естественных наук в гостях у Радио «Комсомольская правда»

Е.Беляков:

- Здравствуйте! Сегодня мы будем обсуждать тему, которая в ближайшие несколько лет будет одной из основных в информационной повестке дня. Это мусорная тема. И в лучших российских традициях, по сути, началась от того, что пока петух не клюнет, у нас никто не зашевелился. Сейчас, наконец, зашевелились. Но натолкнулись на определенные проблемы и дискуссии, которую мы сегодня продолжим.

У нас в гостях Валерий Петросян, заслуженный профессор МГУ, эксперт ООН по химической безопасности, вице-президент Российской академии естественных наук, доктор химических наук. И более компетентного специалиста нам сегодня не найти.

Мы будем обсуждать мусорную тему. И в таком контексте, как строительство мусоросжигающих заводов. Их планируется построить достаточное количество как в Подмосковье, так и в других регионах страны. И на днях вышло исследование, а они есть «за» и «против», но здесь британские ученые из Оксфорда и других уважаемых институтов сделали исследование, которое проводили на протяжении пятнадцати лет. И выяснили, что нет связи с ухудшением здоровья у тех жителей, которые живут вблизи мусоросжигающих заводов. Вы знакомы с этим исследованием?

В.Петросян:

- Да. Я эту работу, которая опубликована в майском номере 2019 года очень известного авторитетного журнала Environment International, что означает «Окружающая среда», изучил очень внимательно, потому что это вопрос, которым с занимаюсь – проблемой химической безопасности – с 1975 года. Я являюсь экспертом ООН по химической безопасности уже 26 лет, членом европейского комитета химии и окружающей среды 19 лет. Награжден медалью итальянского химического общества за выдающиеся достижения в химии окружающей среды. И такого уровня работы все изучаю, ибо в Оксфорде, в Лондоне, где расположен Империал Колледж, откуда два профессора в этом конкретном исследовании являются соруководителями, в Лестерском университете, откуда третий руководитель этого исследования большого, тоже является известным ученым. И там я тоже читал лекции. И поэтому с большим уважением отношусь к этим людям. И очень серьезно изучил в деталях эту работу. И очень серьезно воспринял выводы этой работы.

Е.Беляков:

- Какие выводы?

В.Петросян:

- А вывод самый главный такой. Вот эти исследования, которые проводились с 2003 по 2010 год – экспериментальные исследования, а потом еще несколько лет осмысливание этих результатов. Как видите, это заняло лет восемь – девять. И поэтому, конечно, это очень серьезные исследования. И главный вывод о том, что заводы по термической переработке отходов с превращением в электроэнергию – то, что в простонародье называется мусоросжигающие заводы, а здесь я хочу внести поправку. И объяснить, что мусор, как я всегда объясняю, это то, что дворник метет во дворе или на улице. А отходы – это то, что люди с высоким уровнем ответственности собирают на кухнях своих домов и выносят аккуратно в соответствующие контейнеры. На западе в передовых странах, как я называю, авангардным клубом – это Австрия, Бельгия, Нидерланды, Германия в некоторой степени, но в большей степени это Швеция, Швейцария, Япония. Это страны авангардного, с моей точки зрения, клуба, которые живут под двумя лозунгами. Первый лозунг – это нулевое захоронение, то есть, ни одного кусочка отходов, никакого в землю. И второй – это нет свалок, нет отходов. Это означает, что люди сознают в этих странах все, при высоком уровне рекламы этого лозунга, что все, что люди генерируют в качестве отходов в своей жизнедеятельности, все будет переработано. Ничего захораниваться не будет.

Е.Беляков:

- Получается, переработано либо во вторсырье, либо в энергию.

В.Петросян:

- Совершенно верно. И на этом построена наша новая система управления твердыми коммунальными отходами в России, которая в соответствии с федеральной программой «Чистая страна» и президентским указом введена в России с 1 января 2019 года.

Е.Беляков:

- А выводы этого исследования? Это безопасно? Или там есть какая-то доля…

В.Петросян:

- Совершенно верно. Вывод главный исследования заключается в том, что все жилые, так сказать, поселения, деревни, фермы и так далее, расположенные в радиусе 10 километров от каждого из таких центров, включающих в себя заводы по термической переработке отходов, а это получается двадцатикилометровый диаметр, они совершенно безопасны для здоровья населения. Это подчеркнуто совершенно однозначно. Более того, уточняется, что относясь к результатам своего исследования очень критически, эта большая группа авторов, она пыталась найти не только доказательства, но хотя бы свидетельство в пользу того, что негативные эффекты есть. И не смогла. И черным по белом так написано и в тексте, и в выводах этого исследования.

Е.Беляков:

- Наверное, все еще зависит от технологий?

В.Петросян:

- Совершенно верно. И вот это ключевой вопрос, который касается претензий тех людей, которые не очень осведомлены о прогрессе в этой области. О чем я имею в виду? То, что те заводы, которые двадцать лет назад поставлялись на рынок, возводились в разных странах, они, действительно, были мусоросжигательными заводами. То есть, просто привозили все отходы, загружали в эту камеру термической обработки и сжигали. А что там несется в атмосферу? Не уделялось особого внимания. Именно поэтому, когда предыдущее правительство Москвы пыталось вокруг Москвы поставить семь заводов, снятых с использования в Германии, потому что они не удовлетворяли экологическим требованиям, конечно, мы написали, и я подписал письмо, и покойный Алексей Владимирович Яблоков, другие известные экологи подписали письмо. И Юрию Михайловичу Лужкову, и в правительство, и в Думу, и в Совет Федерации с категорическим требованием не допустить этого. И поэтому заводы остались где-то втуне, потому что правительство Москвы уже заплатило тогда за эти заводы.

Е.Беляков:

- И слава богу.

В.Петросян:

- Да. И слава богу, что они остались. То, что я называю втуне.

Е.Беляков:

- А что сейчас? Сейчас тоже есть противники новых?

В.Петросян:

- Да. Но это противники, ч слышу и читаю их высказывания. И я сожалею о низ ком уровне их образования и знаний современной ситуации. Но они апеллируют к старым конструкциям, к старым технологиям этих мусоросжигательных заводов. То, что было сделано японско-швейцарским консорцумом «Хитачи Цосен Инова» - это альянс двух крупных гигантов технологических – принципиально новые технологии. В чем главное отличие? В старых мусоросжигательных заводах максимальная температура, которая достигалась в камере сгорания, была 850 градусов. А в новых – это 1260 градусов. Это принципиальный скачок. При 850 градусах разлагались полиядерные ароматические углеводороды, в том числе канцерогены первого класса опасности – бензопирен, бензокафроуронтен, другие. Но в атмосферу поступают более токсичные вещи, как выяснилось потом, полихлорированные дебензодиоксины, которые в простонародье называются просто диоксинами. Почему они более опасны? Они являются не только канцерогенами, но и разрушителями гормональных систем и катастрофически влияют на сердечно-сосудистую систему. Конечно, выбросом вот этих диоксинов так называемых уделяется в этой новой системе первостепенное внимание.

Е.Беляков:

- А вот эти самые диоксины, с помощью новых технологий получится ли полностью от них избавиться? Или что-то будет попадать в атмосферу?

В.Петросян:

- Это ключевой вопрос, когда рассуждения идут о всей новой системе управления твердыми коммунальными отходами, которая внедрена уже с 1 января этого года в нашей стране. И среди четырех главных ступеней этой новой системы, когда речь идет о раздельном сборе отходов, вывозе, о досортировке профессиональной и, наконец, о переработке вторичного сырья, в том числе, в электроэнергию. Той части отходов примерно 25% - это органические отходы, те пищевые отходы, которые нельзя превратить в компост – в органические удобрения. И эти неразделяемые пищевые и растительные органические отходы, а так же те неразделяемые пластики, которые используются в этих системах, они сегодня, конечно, составляют основную заботу. Если то, что я уже сказал в первой части нашей программы, удавалось сделать при помощи старых мусоросжигательных заводов – это уничтожить полиядерные ароматические углеводороды – канцерогены, то в новых заводах удается удалить не только эти канцерогенные вещества, а это само собой, а удалить и более опасные вещества, которые мы назвали. И это благодаря новейшему прорыву, использованию таких материалов нанокомпозитных, используемых в космической технике, военной. В российском варианте, я хочу это особо подчеркнуть, что по заказу фирмы РТ-Инвест сейчас два крупнейших и старейших завода России – завод ЗИО в Подольске и завод в Екатеринбурге - они создали и новые котлы с никелевыми покрытиями. И создали новую принципиальную энерготурбину, которая позволяет то тепло, которое получается при сжигании отход в термокамере превращать в электрическую энергию. И достижение температуры в 1260 градусов на так называемой колосниковой решетке, оно позволило уничтожить полностью эти самые пресловутые диоксины.

Е.Беляков:

- Вы назвали 25% - это то, что невозможно превратить во вторсырье. Во что-то полезное. Это то, что мы должны переработать в электроэнергию. Эти 25% - либо мы отвозим это на свалку, либо мы это сжигаем и получаем электроэнергию.

В.Петросян:

- Совершенно верно. Если следовать тому, что свалки будут существовать. А если они будут существовать, то там будут легально и нелегально появляться всевозможные автомобили, которые будут под покровом ночи или еще как-то, выгружать туда нелегальные отходы.

Е.Беляков:

- Сейчас мы отвозим все на свалки. Предлагается, что мы часть будем сжигать. Если сравнивать оба эти варианты, то какой хуже?

В.Петросян:

- Безусловно, вариант со свалкой, почему и, собственно, самые передовые страны, которые я назвал, отказались принципиально от свалок. Потому что свалки – это химические бомбы замедленного действия. Это я говорил еще 22 года назад. Вы сваливаете отходы, не думая о том, что через 15-20 лет все химические вещества, которые оказались на этой свалке, в результате повышения температуры, солнечного излучения, они начинают жить благодаря тем химическим реакциям, которые в них возникают. А эти химические реакции приводят к выделениям токсичных отходов как газообразных, так и жидких. Газообразные уходят в атмосферу, и ветер их переносит как химические спутники земли, а я такое определение предложил в 2005 году. Потому что ветер подхватывает эти молекулы. И несет в направлении розы ветров. А это направление может быть, извините, вам в окна. А второй момент – это фильтраты – жидкие отходы, которые приникают сквозь тело свалки, жидкие продукты взаимодействия. И уходят в почвы. И там реализуется, как говорят гидрогеологи, перколяция – то есть, горизонтальное распространение этих отходов. И эти отходы оказываются в водах рек, озер, морей и мирового океана.

Е.Беляков:

- По сути, как вы сказали, это химические бомбы. Они уже начали детонировать в прошлом году.

В.Петросян:

- Совершенно верно. И эта детонация, эти взрывы, этот дым, который наблюдается каждый раз весной, летом, когда пригревает солнце и начинаются выделения газообразных отходов, которые мы видим и чувствуем. И тех жидких отходов, которые мы не видим и чувствуем только потом, когда у нас возникают раковые болезни или сердечно-сосудистые заболевания. Или разрушение эндокринных, то есть, гормональных систем.

Е.Беляков:

- В одном из исследований недавно заявление одного из представителей ВШЭ. Он сказал, что нынешние заводы, которые у нас будут вводиться, будут строиться с тремя степенями защиты. А нужно с пятью-шестью, чтобы полностью избавиться от…

В.Петросян:

- Я должен сказать, что неприлично, чтобы люди, не имеющие специальной подготовки не просто даже по химии, а по химической безопасности, делали вот такие громогласные заявления о том, чего они не знают и не понимают.

Е.Беляков:

- Можете пояснить про эти степени?

В.Петросян:

- Да. Это все надумано. И когда речь идет о том, что если даже вдруг в результате какого-то ЧП или чего-то другого часть диоксинов, предположим, выйдет из камеры сгорания, то на выходе стоят две мощных колонны специальные страхующие такие ситуации. Одна заполнена углем, причем, активированным, который используется в военных противогазах. Это лучшие сорта активированного угля. И для того, чтобы поглощать любые органические вещества, выходящие из выхлопных труб этого завода. А вторая колонна – это колонна с гидроксидом кальция, которая поставлена специально для того, чтобы в атмосферу не поступали следы даже хлористого водорода, который может образовываться в случае, если в массе отходов, а это загружаются тысячи тонн, а это заводы мощностью 700 тысяч тонн в год, это колоссальная цифра. И если вдруг в семистах тысячах тонн попалась, скажем, семь тонн какого-нибудь поливинилхлорида или каких-то хлорорганических пестицидов в растительных остатках, то образующиеся при термической обработки в этой камере сжигания хлористый водород будет полностью поглощен гидроксидом кальция во второй колонне. Поэтому ни о каких шести ступенях. Это все дремучее незнание. Фантазии людей, которые понятия не имеют о том, о чем они говорят.

Е.Беляков:

- Если резюмировать, наши заводы будут такими же безопасными, как английские?

В.Петросян:

- Наши заводы, безусловно, будут такими же безопасными как заводы в Великобритании или в Германии. Я вообще хочу сказать, что таких заводов уже по миру функционирует более 1500 штук. И сейчас строятся 162 завода. Я в качестве примера приведу Токио. В нем в черте города 27 таких заводов, расположенных прямо рядом с жилыми домами. И нет проблем. Японцы, которые так пекутся о своем здоровье, как ни одна другая страна в мире, они нормально относятся к этим современным технологиям. И гордятся ими.