Под Тверью «скорая» три дня отказывалась госпитализировать женщину, у которой случился инсульт

Муж на руках принес её в больницу

Татьяна РУМЯНЦЕВА

Скорая отказалась госпитализировать пациентку с инсультом.

О том, что ситуация в Калининском районе с работой «Скорой» катастрофическая, писали не раз и не два. Несколько бригад на район, ждать которые приходится много часов, а можно и не дождаться. Но особенно остро переживается это, когда в беду попадают знакомые и близкие люди.

В минувшую пятницу стало плохо супруге Александра Колесова, много лет проработавшего в «Комсомольской правде»-Тверь». Он все делал правильно: вызвал «скорую», настаивал на приезде бригады, экстренной госпитализации. И все же сам в итоге донес супругу до дверей приемного отделения областной клинической больницы. И этим спас ей жизнь. Медики диагностировали у 45-летней женщины инсульт. О своих злоключениях Александр написал в письме. Приводим его без купюр.

«Началась история ещё в пятницу, 3 августа 2018 года, сразу после сильной грозы. Деревня Черногубово, четыре километра от областного центра. У супруги начала сильно болеть голова в одном месте - справа сзади. Появилась слабость, дрожь. Первый раз в жизни она решила сама себе вызвать «скорую».

Позвонила, рассказала, что и как с ней. На том конце ей объяснили происходящее резкой переменой погоды.

- Это у вас спазм сосуда в голове из-за грозы. Выпейте (внимание!) две таблетки валерьянки и таблетку анальгина. А далее прямым текстом: - Из-за такой ерунды мы к вам не поедем.

Ладно, последовали рекомендациям врача и легли спать. Суббота и день воскресенья прошли с болью в голове, но терпимой. А к вечеру воскресенья супругу начало трясти, голова кружилась, даже когда она лежала, и по-прежнему болела сзади справа. Пришла соседка с тонометром, померили давление - 180/120. Звоню 103, объясняю симптомы, сообщаю данные пациентки, меня просят назвать адрес, называю: Черногубово.

- А чего вы нам звоните? Звоните в ЦРБ, - и девушка начинает диктовать мне шестизначный номер телефона.

- Стоп, - говорю. - А когда это в Калининском районе отменили номера экстренных служб? Я как бы не вам домой звоню. - Ладно, диктуйте адрес полностью.

Видали как? «Ладно». Одолжение сделали. «Скорая» приехала достаточно быстро - минут через сорок. Врач измерила давление, сняла кардиограмму, вколола несколько кубиков магнезии и порекомендовала завтра же обратиться к терапевту. Что, собственно, мы и собирались сделать. Но уже в шесть утра в понедельник жене стало очень плохо. Сесть или встать просто не могла. В туалет, простите за пикантные подробности, на руках носил.

Поговорили, обсудили, решили снова вызывать «скорую», но уже с госпитализацией. Снова звоню 103, снова про сильное головокружение, слабость, про головную боль всё в том же месте, плюс про необходимость госпитализации, причём экстренной.

Снова вопрос: «Какого чёрта вы звоните нам?» - и отсыл в ЦРБ, снова про телефоны экстренных служб, снова «Ладно, диктуйте адрес полностью»... Пока ждём бригаду, собираю «больничный» чемодан: зубные щётки, полотенца, тапки и так далее. Нет, я понимаю, что Калининский район большой. Но три часа - это перебор. Снова звонок 103...

«А мы ваш вызов в ЦРБ переадресовали». Ну, логично. Звоню в ЦРБ. «А мы ваш вызов переадресовали в Черногубовский офис врача общей практики». О как! А я об этом узнаю через три с лишним часа после сообщения о необходимости срочной госпитализации...

Объясняю ситуацию, снова повторяю всю симптоматику, снова говорю, что женщину нужно срочно передать в руки квалифицированных специалистов, и так далее.

Мне в ответ прямым текстом: - Никто к вам не поедет! Ждите местного доктора! - и трубку бросили. Грешным делом вспоминаю, что Черногубовский ВОП с утра до полудня принимает в кабинете и только потом идёт по вызовам. От кабинета до моего дома почти полтора километра. Эдак врачебной помощи можно дожидаться до следующей жизни. В прямом смысле. Нахожу машину, везу супругу в офис ВОП самостоятельно, несу на руках от дороги до крыльца.

А на крыльце объявление: «Врача нет, приёма нет. По всем вопросам - в ЦРБ». То есть штатная единица ВОП есть, а человека - доктора, который в качестве этой штатной единицы вёл бы приём, мотался бы по вызовам и получал бы зарплату, нет. Вообще. От слова «совсем».

А кому тогда из ЦРБ передали мой вызов? Какому конкретному человеку передали моё сообщение о необходимости срочной госпитализации? ъ

Звоню в ЦРБ: - Срочно бригаду!

- Никто к вам не поедет! Ждите местного врача!

- Здесь нет никакого врача! На двери объявление: по всем вопросам обращаться в ЦРБ!

Кому вы вообще вызов передали?! Признаюсь, что с моей стороны разговор получился весьма эмоциональный и даже с применением обсценной лексики. Ну невозможно было уже на них матом не наорать... К слову сказать, мне проще до Кремля дозвониться, чем до ЦРБ - 24 (двадцать четыре) дозвона на два звонка.

- Хорошо. Все бригады на выезде, освободятся - приедут. Ждите.

Ещё одно одолжение. Просто праздник неслыханной щедрости какой-то... Ладно. Я, думаю, уже на машине повезу сам. Жена говорит, что до ЦРБ просто не доедет. Да и говорить-то толком уже не может. На свой страх и риск везу в областную клиническую больницу - как бы ещё и там не послали куда подальше. Заношу в приёмный покой, сажаю на скамейку, а там человек двадцать.

Я к охране: «Скорая» не поехала, привёз сам, что делать?» Отправляют в кабинет врача. Я к нему: так и так, сам себе «скорая», симптомы такие-то, что делать? Вот уж кому хочу сказать огромнейшее спасибо, так это сотрудникам ОКБ. Всем без исключения.

Моментально (!) появляется кресло-каталка, супругу в кабинет врача, на кушетку. Буквально накидывается стайка докторов: давление, кардиограмма, томография и... Правильно - экстренная госпитализация. Догадались, какой диагноз? Тоже правильно: инсульт. Сорок пять лет, двое детей. На третий день пребывания под наблюдением врачей состояние, говоря медицинским языком, тяжёлое, но стабильное. Надеемся на лучшее. Я не буду задавать риторических вопросов типа «на кой мы платим налоги» и «что за бардак творится».

«Комсомольская правда»-Тверь» по данному случаю направила официальные запросы в Министерство здравоохранения Тверской области и прокуратуру Тверской области.