Корреспондент "Комсомолки" стал участковым и узнал все о притонах Твери

Корреспондент "Комсомолки" стал участковым и узнал все о притонах Твери

Фото: Алексей КОСОРУКОВ

В России уже давно бьют не по любви, пьют не безбожно, а перед иконами, и воруют не от того, что кишки к позвоночнику прилипли.

Мы видим только следствие: сын зарубил мать, алкаш пропил дочь, внучка задушила деда за 100 рублей, тинэйджеры скопом изнасиловали старушку - полно всего. Впору «преступность» переименовывать в «мерзость» или «гадость». Это было бы более точно: «В России повысился уровень гадости» или «Организованная мерзость пошла на спад».

Когда областное МВД предложило поработать один день участковым (в рамках акции «Журналист меняет профессию»), я согласился, но согласился с опаской. Думал, это скучно, думал, будет показуха, думал - это для галочки. И был не прав.

Не знаю, как это увиделось остальным журналистам (всего в акции участвовали 10 моих коллег, их «прикрепили» к другим службам), но для меня за этот день если не мир, то мое представление о полиции в корне изменилось.

Улыбчивый капитан с искрящимися смехом глазами, главный участковый Твери, мой тезка Алексей Толмачёв смотрел на меня оценивающе и изрек:

- Ну, Алексей Алексеевич, будете 104-м.

- А почему не третьим?

- А потому, что мы не пить едем, а работать. У нас в Твери по штату 128 участковых, по факту 103, вот вы и будете 104-м.

Участковые-уполномоченные (слева направо): Евгений Колупанский, Алексей Толмачёв и Александр Матвийчук

Фото: Алексей КОСОРУКОВ

Ремарка: Алексей Толмачёв оказался необычным полицейским. До того, когда он пришел работать в органы, до 2003 года, Алексей был... учителем музыки.

- Не люблю ни фортепиано, ни гитары, - капитан, смеясь, смотрел на мое жестко-озадаченное лицо. - Свирель, дудка, гармонь, особенно саратовская, вот это сила!

- И что общего между музыкой и полицией?

- Работа в милиции - это у нас семейное, династийное, но и музыку я люблю. Но лучше, чтобы работа была, как музыка, а не музыка работой.

На стареньком полицейском УАЗе трясёмся по расколдобенным улицам Центрального района Твери. Вместе с нами два лейтенанта - Александр Матвийчук и Евгений Колупанский. Веселые ребята, которые, как оказалось, знают практически все, что касается не только участковых, а работы в полиции вообще.

- Думаешь, зря нас «хребтом полиции» называют? Участковый, так сказать, работает «на земле», не над и не под людьми, а вместе с ними. Знать законы - это само собой, знать психологию – ну, разумеется, дать отпор - и это можем.

«Красиво говорят, душевно», - впитывал я в себя происходящее. Попутно с рассказами о прелестях профессии участковые показывали городскую жизнь с изнанки.

Раньше город для меня был как непаханое поле - где-то ромашка растет, где-то коровья лепешка дымит. Теперь же мы прошлись бороной по этому полю, откидывали в сторону пласты, опускались на дно. Максим Горький отдыхает.

- Этот дом проклят, - серьезно говорит лейтенант Женя, показывая на типичную пятиэтажку. - Здесь то вены режут, то вешаются, «бытовуха», скандалы… Здесь много тех, кто уже освободился с зоны, вроде начинают нормально жить, но стоит выпить… Нет, этот дом точно проклят.

Пробираясь в притоны полицейские штурмуют городскую изнанку

Фото: Алексей КОСОРУКОВ

- У нас такие места на особом, постоянном контроле. Каждый день приходим, разговариваем с людьми, с их соседями, знаем все, что можно, это, Лёш, помогает, это профилактика.

Вы видели клоаку? Вы знаете, что это такое? Слово само по себе отвратное. Но там, где мы оказались, ужаснее вдвойне. Деревянный, двухэтажный дом в центре Твери. Квартира на первом этаже заперта. Заперта снаружи на крепкий навесной замок.

- Там Катя с мамой живет. Мама на работе, Катя дома, под запором. Она гниет…

- ???

- Сейчас увидишь.

"Расклад" понятен...

Фото: Алексей КОСОРУКОВ

Соседка сверху, как ключница, открывает нам дверь. Навстречу из зловонной квартиры появляется Катя. Ей 30. На плечах - плед. В дрожащих руках - палка. Грязные трусы, всклоченные волосы, покрытые язвами руки и ноги. Левая нога в районе лодыжки раздута - диаметром с голову Кати.

- Мне ее на следующей недели отрежут. А через месяц я умру! - она плачет и бьется в истерике.

Посреди комнаты ведро с мочой, на полу окурки, на столе стаканы, на шкафу - фотография красивой белокурой девочки.

- Это ее дочь, не так давно Катю лишили родительских прав, - тихо, чтобы пропащая не слышала, говорит мне лейтенант Саша.

Катя наркоманка. Она в прямом смысле слова гниет изнутри.

Катя колет себе «Крокодила» - гадость на основе бытовой химии.

Катя умирает.

У нее - СПИД и гепатит. Рядом с ней, как тени, бродят два мужика: татуированный муж и его подозрительный кореш. Кореша сдаем экипажу ППС. Его увозят на проверку.

- Как забрались сюда? Дверь-то на замке...

- А че! Через окно! - чешет руку муж.

- А шприцы откуда? - капитан показывает на два шприца, которые компашка не успела убрать с журнального столика.

- Я антибиотики себе колю! - перестав плакать, Катя становится агрессивной. - Вообще не трогайте меня, я два дня назад бабушку похоронила. Я за ней знаете, как ухаживала?! Памперсы ей меняла! Она в гробу такая красивая была…

Катя сгубила себя "Крокодилом"

Фото: Алексей КОСОРУКОВ

Участковые успокоили наркоманку, поговорили по душам, я даже не слышал о чем, но она кивала, соглашалась с чем-то, потом сказала «Спасибо» и пошла спать.

- Когда ее бабушка была жива, лежала постоянно, Катя вымогала у нее пенсию, - возвращают меня в реальность напарники. - Бабуля денег не давала. Тогда эта… плевала в стакан с водой и угрожала: «Я, мол, СПИДом тебя заражу, видишь слюну, не дашь денег - вылью тебе все это в глотку!»

Вот такая она, гниющая заживо наркоманка Катя. И таких притонов в этот день было много... Избитая сыном-отморозком женщина:

- Он мне как врезал, а я чо, и я ему, а он еще! Нет! Заявления я подавать не буду!

Ее муж:

- Я морпех, всех замочу!

Ее дочь:

- Идите на… Ну и что, что квартира обшарпанная? Наше дело, будет вам ремонт!

Ее пятилетняя внучка:

- Дай спички! Дай спички! Спички дай!

Деда стыдят, бабку жалеют, дочери говорят, чтоб о ребенке заботилась, он же не виноват, у внучки забирают из рук спички...

- Лёш, видишь дом? Мне там голову чуть топором не срубили, - громадный Саша показывает на «сталинку», - буйную компанию утихомиривал. Обошлось.

- А вот в том доме живет педофил. Он уже освободился, отсидел свое. Женился на… воспитательнице детского сада. Она не знала, как узнала - скандал был жуткий. Но ничего - продолжают жить. Любовь.

Участковые могут утихомирить буйных пьянчуг одним словом

Фото: Алексей КОСОРУКОВ

Участковые видели, что все эти десятки квартир-притонов меня морально убивают. Я был к этому не готов. А потому, под конец дежурства, рассказали реальный анекдот из жизни:

- Мы тогда одно село отрабатывали, - Алексей Толмачёв еще не рассказал историю, но уже задыхается от смеха. - Мне звонят коллеги: Лёш, подъедь срочно, тут тако-о-о-е! Думаю - что там? Приезжаю, стоит группа наших, рядом с ними Ford, рядом с машиной - девица. Красивая, высокая, стройная, ноги в ботфортах, грудь высокая, каре, макияж… Подходжу, мне в руки права дают, ухахатываются. Смотрю: права на имя такого-то Алексея Викторовича. И тут понимаю, что Алексей Викторович и есть та самая баба! Нетрадиционным мальчик оказался. Кстати - сын местного священника, смеху было! Вот, и такое бывает.

Ну а на закуску, после дежурства, были стрельбы. Я стрелял из «Макарова» в тире МВД. Выбил 26 очков из тридцати, то есть норматив сдал на отлично. И все благодаря инструктору:

- Чтобы попасть в «десятку», цельтесь немного ниже, в районе восьмерки.

Вот вам и аналогия: чтобы поразить большое зло, надо целиться в меньшее. Этим и занимаются участковые. «В яблочко!», господа офицеры.

Награждение корреспондента "Комсомолки" по итогам акции "Журналист меняет профессию"